Заместитель командира 8-й ОПЭСК ВМФ 
 
контр-адмирал Бояркин Владимир Дмитриевич
 
 
 
 О  КОМАНДИРЕ - И ДРУГЕ. 
  

ЗАБРОДИН ВЛАДИМИР АЛЕКСЕЕВИЧ,

старший мичман, ответственный исполнитель  МТО

8-ой оперативной  эскадры кораблей Военно-Морского флота СССР

( войсковая часть 31107, с января 1986 года по август 1991 года)

Родился в 1950 году в посёлке Букачача Чернышевск - Забайкальского района Читинской области. Окончив среднюю школу №3, пошёл работать наБукачачинскую угольную шахту. В 1969 году был призван на службу.
С 1969 года по 1982 год проходил срочную и сверхсрочную службу на крейсере «Дмитрий Пожарский» Тихоокеанского флота.
    С 1982 года по 1992 год  служил в управлении 8-й оперативной эскадры кораблей ВМФ СССР. Службу закончил во флотском экипажеТихоокеанского флота.
Старший мичман в отставке. На пенсии с 1995 года. С 1995 года по 2012 год работал в частной фирме.
С 2012 года – в Дальневосточном федеральном университете.
Награждён медалями «За боевые заслуги», «За отличие в воинской службе» I и II степеней, медалями Министерства Обороны СССР и Российской Федерации.
 
  Вот что Владимир Алексеевич рассказал о своём командире и друге:
 
–  Бояркин Владимир  Дмитриевич был для меня не только сослуживцем, но и  другом. Познакомились и подружились  мы на службев 8-й оперативной эскадре кораблей Военно-Морского флота СССР,  базировавшейся в Индийском океане.
 
 
  В своё время  ней служили прославленные адмиралы Военно-Морского Флота СССР: вице-адмирал Н.Я.Ясаков,  адмирал М.Н.Хронопуло,  адмирал флота,  главком ВМФ России Ф.Н. Громов, вице-адмирал Р.В. Паромов, вице-адмирал В.Н. Сергеев, вице-адмирал Н.Н. Береговой, вице-адмирал В.М. Фёдоров, вице-адмирал Ю.Г. Михайлов, вице-адмирал Н.Н. Берилло, вице- адмирал Ю.Г. Устименко, контр-адмирал  В.Д. Бояркин и  другие.
  8-я эскадра выполняла оперативные задачи в зоне Индийского океана от Суэцкого канала  до Малакского пролива. Контр-адмирал Владимир Дмитриевич Бояркин  был заместителем командира эскадры и отвечал за боевую подготовку кораблей и подводных лодок, входящих в состав эскадры. В 1987 году, когда капитан 1 ранга Владимир Дмитриевич Бояркин был назначен в управление нашей эскадры, я уже успел отслужить 5 лет.
 
На фото: капитан 1 ранга Михайлов Ю.Г, контр-адмирал Бояркин В.,старший мичман Забродин В.А.
 
  При знакомстве оказалось, что мы земляки, оба  родом из Забайкалья. Вы представляете, что такое «землячество» вдали от родных берегов? Землячество сближает людей крепкой дружбой, тем более что Дмитрич, как мы его ласково называли,  был человеком общительным и открытым. Он был моим непосредственным начальником, но служба вдали от Родины, обстоятельства, когда  мы  очень долгое время находимся в закрытом пространстве, сглаживают субординацию. К нему можно было  зайти в каюту, поболтать обо всём, а если обстановка позволяла, то в свободное от службы время и пропустить по рюмочке, для снятия напряжения. Наша дружба продолжилась  и после военной службы, когда мы уже стали пенсионерами.
        В   штабе эскадры  офицеры и мичманы относились к нему уважительно, как к опытному специалисту, офицеру - подводнику. Хочу заметить, что в штабе служили «зубры» – адмиралы и офицеры,  имеющие огромный опыт корабельной службы. Таких ребят  на мякине не проведёшь, и промахи свои, пустобрёхством не прикроешь. Прошло немного времени, и Владимир Дмитриевич стал  для всех своим.
    Общение с подчинёнными  сблизили и занятия спортом. На волейбольной площадке, расположенной на верхней палубе корабля, была натянуты сетка, мяч был привязан  за леску и, в свободное время, мы  резались в волейбол. Владимир Дмитриевич  умел уверенно   принять и передать мяч нужному игроку. Его подачи были точны. Играл он достаточно азартно, с большой отдачей сил.  Дмитричфизически был крепок, его мускулистое тело у многих вызывало зависть. На спортивной площадке  нет чинов и званий, все равны – и матрос первогодок, и опытный адмирал.  Умение руководить игрой сделало его  душой и  лидером команды.
  Глядя на его скуластое, смуглое лицо,  меня часто спрашивали, кто же Бояркин по национальности?   Я с гордостью отвечал,  что он такой же, как  я, «гуран» из Забайкалья.
   Бытует мнение, что генерал, равно  как и адмирал, это растолстевшие, далёкие от службы люди. Однако это далеко не так. У нас в управлении штаба эскадры  было кем гордиться. Особенно двумя из них – самых старших по возрасту,  старших по  воинскому званию – вице-адмирал и контр-адмирал, старших по должности – командир эскадры и заместитель командира эскадры,  самых физически  крепких на зависть всем – Сергеевым Валерием Николаевичем и Бояркиным Владимиром Дмитриевичем.
  Сергеев родом из Восточной Сибири, Бояркин  из Забайкалья. Два адмирала управляли военно-морским флотом СССР в Индийском океане и Персидском заливе в самые напряжённые годы.
  По роду службы мне довелось побывать на корабле «Алатау» в султанате Оман, в его столице – городе Мускат. Старшим на борту был контр-адмирал  Владимир Бояркин. Это был первый деловой визит советского военного корабля в эту страну. Владимир Дмитриевич достойно представил наш флот, и совместно с дипломатическими работниками  Советского посольства открыли для наших  военных кораблей этот порт        для отдыха  экипажей и заправки кораблей.
  В конце 80-х, начале 90-х годов управление 8-ой эскадры находилось в Оманском заливе, на входе в Ормузский пролив. Так называемая точка №1, где во время войны в Персидском заливе находились советские военные корабли. Главными их задачами были  разведка и контроль  боевой обстановки в заливе.  С целью безопасного прохода судов по Персидскому заливу необходимо было сопровождать и конвоировать гражданские  советские суда, а затем  и  суда других стран.
  Бояркин Владимир Дмитриевич, как заместитель командира эскадры, принимал самое непосредственное  отношение в подготовке экипажей кораблей к несению боевой службы в боевых условиях войны в Персидском заливе.
  Вот воспоминания одного из командиров отряда тральщиков прибывших с Черноморского флота.
  «Сам маршрут похода проходил по уже ставшим хрестоматийным «горячим» местам Ближнего и Среднего Востока - Суэцкий канал, Синайский полуостров, Красное море, берега Аравии. Эхо войны - минувшей, настоящей и, наверное, будущей - напоминало о себе постоянно, порой оно даже отчетливо звучало. Так, по берегам канала то там, то здесь - груды ржавого железа: обгоревшие танки, разбитые орудия, раскуроченные амфибии, в одном из мест на восточном, Синайском берегу, еще сохранились укрепления знаменитой израильской «линии Барлева». По обоим берегам огневые точки, опорные пункты, военная техника, обложенная мешками с песком, зенитные батареи, понтоны в готовности к действию, множество военных. И, несмотря на прозрачность застывшего воздуха, умиротворенную глубину бездонного неба и даже какую-то неестественную тишину этих библейских мест, все-таки приходило чувство: мгновение, и в воздухе послышится гул израильских «фантомов», а на безжизненном песчано-каменистом берегу, яростно рыча моторами и лязгая сталью гусениц, поднимая тучи рыжей пыли, появятся танки американского производства, выкрашенные под цвет пустыни. Кстати, в йеменском Адене, куда мы зашли через полгода, раны январских событий 1986 года зияли во всей «красе» - в порту лежащей на борту затопленный сухогруз, замершие стрелки часов на мини - «Биг-Бене», украшающем резиденцию главы государства; видны следы пожаров в разных местах города. И так - по всему маршруту, везде пахло порохом, пожаром войн, непрерывно идущих практически во всех регионах «третьего мира».
  Каждый из нас в отдельности и все вместе на себе ощутили все «прелести» тропиков. Все-таки мы - северяне, и это мы поняли сразу, как только столбик термометра поднялся за 40, а вскоре зашкалил за 50 и на этом остановился, в конечном счете, придя в негодность. Это - температура на верхней палубе, а внутри, в машинном отделении - под 70.
  Главным сражением явилась борьба за холод. Радиоаппаратура и электроника быстро перегревались, станции переставали «видеть», несение вахт становилось настоящим испытанием. Где-то месяца на два из строя вышло более 10% экипажа. Сменяя друг друга, как мы тогда шутили, в «героях войны» перебывали все по очереди: сразу же началась буквально эпидемия фурункулеза. Достаточно было расцарапать маленький прыщик, получить ссадину, как они перерастали в большую проблему, ранки загнаивались, превращались в большие гнойники и фурункулы. Около десятка моряков ходили с перевязанными руками и ногами, а кое-кто даже передвигался с трудом. Слава богу, у нас на борту находился, помимо фельдшера мичмана В. ШУЛЯЧЕНКО, прикомандированный хирург из флотского госпиталя. Адаптация к тропическому климату растянулась недели на три. Когда по приходу на Дахлак нас «принимал» в состав эскадры ее штаб, окончательно со всей отчетливостью поняли: холод и боеготовность - понятия неразрывные. Противник, с которым мы должны были иметь дело, действовал в составе легких сил, используя набего-партизанскую тактику. Наличие в заливе множества островов, нефтяных вышек, близость берегов, плохая видимость из-за постоянного марева от испарений, плюс к этому - наличие у иранцев быстроходных катеров, вооруженных легким стрелковым оружием, гранатометами, крупнокалиберными пулеметами и безоткатными пушками, были фоном, на котором предстояло решать задачи. Кроме того, было известно: по водам залива разъезжают смертники-моджахеды, которые готовы направить свои катера, начиненные десятками килограммов взрывчатки, в борт проходящего без охраны катера или сухогруза.
  Исходя из этого офицеры, возглавляемые заместителем командира эскадры капитаном 1 ранга В.БОЯРКИНЫМ, организовывали корабельные учения и тренировки с боевыми расчетами. Манера их проведения была оригинальной и простой одновременно. Скажем, выходил БОЯРКИН на крыло сигнального мостика вроде бы покурить, а сам вынимал сигнальную ракету и пускал ее в воздух по траверзу. Реакция комендоров на наши действия должна была быть практически мгновенной - разворот стволов 25 мм установки 2М-3М и открытие огня, причем, без всяких команд. Так отрабатывалось отражение ударов средств воздушного нападения противника».
     –Капитан 1 ранга Владимир Дмитриевич Бояркин, которому в   1990 году было присвоено воинское звание контр-адмирала, непосредственно участвовал в проводке конвоев в Персидском заливе. За умелое, профессиональное  руководство кораблями  эскадры в сложной боевой обстановке,  Владимир Дмитриевич Бояркин награждён орденом Красной Звезды.
  Его характер, спокойный, дружелюбный, позволял ему  находить общий язык со всеми. Командиры кораблей из состава эскадры уважали его за  военный профессионализм и заботу о бытовых условиях экипажей кораблей. Всегда прислушивались к его советам, и подчинялись его приказаниям. На службе, в зоне ответственности эскадры, находились в аренде несколько гражданских судов. Капитаны  частенько приглашали к себе на борт  Владимира Дмитриевича отдохнуть и попариться, по возможности, в баньке.
  Не могу, конечно, утверждать, но мне казалось, что  его отношения не сложились с начальником штаба эскадры, контр-адмиралом Устименко Юрием Гавриловичем, хотя внешне это было не заметно, и на работу управления эскадры  никак не влияло. Юрий Гаврилович Устименко был  отличный специалист, профессионал, умеющий построить работу штаба.
  В 1991 году  большой противолодочный корабль «Маршал Шапошников» зашёл с деловым визитом в порт Абу-Даби. Походным штабом на борту командовал контр-адмирал Бояркин Владимир Дмитриевич. Я  находился в составе штаба. Принимали в столице Объединённых Арабских Эмиратов очень хорошо. Владимир Дмитриевич нанёс визит главе города, где его заверили, что советские военные корабли могут заходить на отдых в порты страны. Состоялся приём у посла Советского Союза. Личный состав корабля присутствовал на балете советских фигуристов, в ледовом дворце построенном в Аравийской пустыне.  Владимира Дмитриевича вместе с офицерами  пригласил к себе домой генеральный консул в Абу-Даби (к сожалению, фамилию его забыл), и журналист ТАСС – Сергей Канаев.
 
  Их жёны приготовили нам ужин, и мы с удовольствием, по- домашнему, провели вечер в далёкой Арабской стране. Владимир Дмитриевич был душой компании, рассказывал смешные истории, флотские байки. Мы все вместе пели наши  любимые  советские песни.
  В августе 1991 года 8-я ОпЭск ушла из Индийского океана в порт Камрань (Вьетнам). Из истории Российского ВМФ 8-я оперативная эскадра кораблей просуществовала до середины 1992 года и так же, как  17-я ОпЭск, была расформирована.
  Наша воинская часть в числе первых попала под сокращение. Адмиралы, офицеры и мичманы перешли служить в различные воинские части флота по всем городам России. Очень жалко было расставаться с таким сплочённым коллективом. С грустью провожали каждого,  напутствовали тёплыми словами, желали удачи на новом месте службы.
  Однако  все прекрасно понимали, что не будет уже того, что было в нашем экипаже.
  Контр-адмирал Бояркин Владимир Дмитриевич был назначен начальником управления кадров Тихоокеанского флота.
  Он понимал, что в сложившейся обстановке тяжело будет его подчинённым начинать на новом месте. Переживал, как бы  не закончился карьерный рост боевых офицеров,  моряков, прошедших тысячи миль по многим морям и океанам. Болел душой за каждого и в дальнейшем следил за прохождением службы своих боевых друзей.
 
На фото:  Позняковский В.П; Колодкин Б.Н; Козлов В.В; Бояркин В.Д; Кривич Б.П; Фадеев В.А.
 
  Всех оставшихся в Приморье офицеров и мичманов, вместе с жёнами пригласил  в ресторан. Владимир Дмитриевич произнёс слова, которые навсегда запомнили все собравшиеся. Говорил о том, что всех нас сдружила тяжёлая морская служба в жарком климате Индийского океана и Красного моря, сложная военная обстановка Персидского залива. Все мы несли оперативное дежурство и вахту, напряжённо трудились 24 часа в сутки. От 6 до 16 месяцев  находились в океане без родных и близких. Предложил никогда не расставаться, кто бы, где не находился. Призывал помогать друг другу, несмотря на то, какую бы при этом  должность или  служебное положение занимал человек. Предлагал собираться коллективом, используя любой повод.
  Почти все офицеры высоко поднялись по служебной лестнице и достойно ушли на заслуженный отдых, на пенсию. Многие до сих пор работают в государственных учреждениях или в бизнесе. Годы идут, многих уже не в живых.   День Военно-Морского флота и День Защитника Отечества для нас всегда остаются особенными. В эти праздничные дни мы всегда вместе. Для того, чтобы встречаться чаще, решили еженедельно посещать баню, где вспоминаем о нашей службе, о друзьях-товарищах,с которыми служили. Вот уже  22 года нет нашей знаменитой 8-й эскадры, а мы не расстаёмся и не собираемся этого делать. В Москве создан совет ветеранов 8-й эскадры, во Владивостоке – филиал совета. Мы помним напутствие нашего Владимира Дмитриевича, помогаем друг другу, знаем  о радостях и невзгодах, о болезнях и проблемах каждого. Годы берут своё. Всегда поминаем тех,  кто так рано ушёл от нас.
  В 2000 году Владимир Дмитриевич Бояркин  ушёл на пенсию. Его пригласили работать в Администрацию Приморского края, где он до последнего дня работал начальником мобилизационного отдела края. Всегда был рядом с нами. Часто встречался со своими друзьями, сослуживцами - подводниками и теми, кто делил с ним тяготы и лишения службы в Индийском океане. Умер Владимир Дмитриевич неожиданно для всех нас 30 ноября 2006 года. Похоронен в городе Чита Забайкальского края, откуда он был родом.
 
 
На фото: губернатор Приморского края Дарькин и Начальник мобилизационного отдела края
контр-адмирал Бояркин В.Д.